В этом выпуске «Между строк» Лев Оборин обсуждает с филологом Любовью Гольбурт элегию Михаила Муравьёва «Ночь». В чём новизна этой вещи, которую почти не знали современники поэта — читатели XVIII века, в какой момент явь в ней переходит в сон и почему ночь у Муравьёва оказывается такой светлой? Над выпуском работали: Ведущий — Лев Оборин Монтаж — Кирилл Кулаков, «Подкастерская» Музыка — Сергей Дмитриев Дизайн — Светлана Цепкало Михаил Муравьёв «Ночь» К приятной тишине склонилась мысль моя, Медлительней текут мгновенья бытия. Умолкли голоса, и свет, покрытый тьмою, Зовет живущих всех ко сладкому покою. Прохлада, что из недр пространныя земли Восходит вверх, стелясь, и видима в дали Туманов у ручьев и близ кудрявой рощи Виется в воздухе за колесницей нощи, Касается до жил и освежает кровь! Уединение, молчанье и любовь Владычеством своим объемлют тихи сени, И помавают им согласны с ними тени. Воображение, полет свой отложив, Мечтает тихость сцен, со зноем опочив. Так солнце, утомясь, пред западом блистает, Пускает кроткий луч и блеск свой отметает. Ах! чтоб вечерних зреть пришествие теней, Что может лучше быть обширности полей? Приятно мне уйти из кровов позлащенных В пространство тихое лесов невозмущенных, Оставив пышный град, где честолюбье бдит, Где скользкий счастья путь, где ров цветами скрыт. Здесь буду странствовать в кустарниках цветущих И слушать соловьев, в полночный час поющих; Или облокочусь на мшистый камень сей, Что частью в землю врос и частию над ней. Мне сей цветущий дерн свое представит ложе. Журчанье ручейка, бесперестанно то же, Однообразием своим приманит сон. Стопами тихими ко мне приидет он И распрострет свои над утомленным крилы, Живитель естества, лиющий в чувства силы. Не сходят ли уже с сих тонких облаков Обманчивы мечты и между резвых снов Надежды и любви, невинности подруги? Уже смыкаются зениц усталых круги. Носися с плавностью, стыдливая луна: Я преселяюся во темну область сна. Уже язык тяжел и косен становится. Еще кидаю взор — и всё бежит и тьмится. 1776, 1785 (?)
